H.C. Sauerwein, A. Gallagher, M. Lassonde

Височная эпилепсия является самой распространённой разновидностью эпилепсии, как у детей, так и у взрослых. Корни припадков могут лежать в латеральном, внутреннем или медиальном отделах височных долей. Заболевание отличается значительной вариативностью в том, что касается этиологии, возраста начала, типов припадков, их тяжести и продолжительности (для более подробного описания характеристик ВЭ см. Arzimanoglou в этой же книге). Основными подспудными причинами являются медиальный склероз, неоплазмы и нарушения развития нервной системы (например, Brockhaus и Elger, 1995). Мезиальная височная эпилепсия является самым распространённым типом ВЭ. Данный синдром характеризуется началом в раннем возрасте, повторяющимися фибрильными припадками и унилатеральным склерозом гиппокампа, что может быть визуализировано с помощью МРТ (Engel, 1992). К другим видам относятся эпилепсия , вызванная различными поражениями, как правило, опухолью или параличом, а также идиопатическая или криптогенная эпилепсия, при которых МРТ никаких поражений не выявляет (Engel, 1993).

Клинические и поведенческие проявления ВЭ настолько гетерогенны, насколько таковыми являются функции, выполняемые различными анатомическими структурами височных долей и их лимбическими составляющими. Такие иктальные случаи, как вегетативные феномены, автоматизмы, висцеральные ощущения, эмоциональный аффект, слуховые или зрительные галлюцинации, преходящие нарушения памяти, а так же психотические эпизоды, в основном связаны с разрядами в медиальных структурах, в особенности, в гиппокампе, гиппокампальной извилине и миндалевидном теле. Известно, что эти зоны участвуют в процессах обучения, запоминания, долгосрочной памяти о пережитых событиях, а также в регуляции эмоций. Внутренние и латеральные зоны височных долей, напротив, включают анатомический субстрат для обработки аудиальной и визуальной информации.

Интериктальные или долгосрочные проявления ВЭ сложны и зависят от целого ряда факторов, таких как локализация эпилептогенной аномалии, типа припадка и продолжительности эпилепсии. Припадки, исходящие из височной доли могут быть простыми или осложнёнными в зависимости от этиологии и тяжести лежащей в основе патологии. Осложнённые парциальные припадки височной доли часто не реагируют на препараты и являются показанием к резективному хирургическому вмешательству. Большая часть нейропсихологических исследований, проведённых на взрослых с ВЭ, проводились именно на таких пациентах. Данные исследования продемонстрировали, что функции памяти и речи чаще всего поражены именно при ВЭ. Более того, эти же исследования указали на специфичность дефицита, связанного со специализацией полушарий: очаги левого полушария чаще вызывают нарушения обработки вербальной информации, в то время как очаги правого полушария чаще приводят к визуально-пространственной дисфункции. 

Исследования, проведённые на детях.

Несмотря на то, что эпилепсия преимущественно является заболеванием детским, нейропсихологические исследования лишь недавно начали проводиться на детях. Данные находки указывают на то, что дети с ВЭ имеют дефицит, сходный по многим аспектам с дефицитом, наблюдаемым у взрослых (jambaque, 2001; [ambaque et al., 1993; Schoenfeld et al., 1999). Более того, у детей имеется риск развития нарушения обучения и поведенческих проблем, что может быть связано с дисфункцией височной доли. В нижеследующем обзоре мы рассматриваем наиболее частые когнитивные дисфункции, наблюдаемые у детей с ВЭ.

Ментальный статус детей с ВЭ зависит от возраста начала заболевания, его этиологии, типа припадков и длительности эпилепсии. Простые фокальные припадки, проявляющиеся в школьном возрасте, обычно не связаны с ухудшением умственных способностей. Припадки, проявляющиеся в младшем детском возрасте, напротив, несут риск нарушения умственного развития в момент максимальной его уязвимости. В таких случаях причинными факторами обычно являются структурные поражения или другие сопутствующие нейропатологические заболевания. Например, Pacual-Castroviejo et al. (1996) отметил тяжёлую задержку умственного развития по результатам 12-летнего ведения пациента, страдающего с 5-летнего возраста неконтролируемыми припадками, связанными с височной астроцитомой.

Как и в случае со взрослыми, большинство исследований долгосрочных когнитивных последствий ВЭ, проведенных на детях, затрагивало лишь детей с плохо контролируемыми осложнёнными парциальными припадками. При сравнении полной оценки IQ детей с различными эпилептическими симптомами , Nolan et al. (2003) установил, что у детей с ВЭ, генерализованной идиопатической эпилепсией и центральной эпилепсией показатели лучше, чем у детей с лобной эпилепсией и генерализованной симптоматической эпилепсией. Дети с ВЭ с очагами в правой доле показывали более высокий результат оценки IQ, чем дети с очагами в левой доле. Более того, более ранний возраст начала заболевания также связан с большей продолжительностью эпилепсии и значительно коррелирует с более низким показателем IQ.

Сходным образом Schoenfield et al. (1999) установил, что ранний возраст начала эпилепсии и более длительное воздействие неконтролируемых припадков связано с плохим когнитивным статусом у детей с осложнёнными парциальными припадками, происходящими из височной доли. Данные авторы обследовали 57 детей в возрасте от 7 до 16 лет, страдающих склерозом гиппокампа. Согласно МРТ у пациентов не было иных аномалий. Несмотря на то, что их показатель IQ был на самой грани уровня, установленного визуально-вокабулярным тестом Пибоди (Peabody Picture Vocabulary Test), они получили значительно более низкие показатели, чем их братья\сёстры без нейропатологий по результатам когнитивных и интеллектуальных шкал, оценивающих память, языковую функцию, способность решения проблем, умственную гибкость и быстроту. Все результаты соотносятся с результатами, полученными Roeschl-Heil et al. (2002), согласно которым половина наблюдаемых взрослых пациентов с хронической ВЭ, имели более низкие показатели, чем их здоровые братья\сёстры по всем когнитивным аспектам. Более того, третья группа пациентов имела коэффициент  IQ  у низовой границы среднего диапазона (85), и лишь 7 % здоровых братьев\сестёр имели такой же показатель. Так как ВЭ часто начинается в детстве, данные находки заставляют предположить, что умственные способности у пациентов с ВЭ могут так и не развиться в полной мере. Эту идею подтверждают лонгитюдное исследование Bjoernas et al. (2001), где явно выявляется связь между началом ВЭ в детском возрасте и более высоким риском для умственного развития, чем при начале ВЭ во взрослом возрасте.

Очевидно, влияние антиконвульсивной терапии также следует принимать во внимание. Несмотря на то, что многочисленные исследования указывают на пагубный эффект политерапии на умственные способности (например, Aldenkamp и Bootsma в данной книге; Aldenkamp, 2001; Aldenkamp et al., 2003; Bourgeois, 1998), дифференциальный эффект частоты припадков и комбинаций аньтиконвульсивных препаратов, принимаемых пациентом, установить трудно. Smith et al. (2002) в рамках нейропсихологического исследования на детях, хирургии не подвергавшихся, отметил, что у детей с более высокой частотой припадков значительно больше нарушений по когнитивным и образовательным шкалам, таким, как FSI, понимание письменного текста и вычисления, чем у детей, у которых серии припадков перемежались с продолжительными периодами без припадков. Однако не было обнаружено значительного влияния целого ряда препаратов на когнитивную функцию при использовании частоты припадков в качестве одной из случайных величин. Авторы заключили, что лежащая в основе трудно контролируемых припадков патология головного мозга может перевешивать дополнительный эффект политерапии. Далее они заключили, что в то время как умственные способности по выборке ранжировались от выше среднего до недостаточных, средней тяжести нарушение по всем пациентам при выполнении различных когнитивных заданий было в два раза выше, чем можно ожидать у здорового населения.

Несмотря на то, что диффузные нарушения чаще фиксируются у детей (Camfield et al., 1986; Smith et al., 2002), специфичная латеральность влияния, подобного влиянию, наблюдаемому у взрослых, также изредка фиксировалась. Gadian et al. (1996) сочетал томографию с измерением IQ на 22 детях с трудноизлечимой ВЭ и обнаружил ухудшение вербальной функции при левосторонней патологии и нарушение невербальных функций при правосторонней патологии. Однако эта дихотомия является менее очевидной у детей с неосложнённой, идиопатической ВЭ. Таким образом, Camfield et al. (1986) не удалось установить значительных различий «лево-право» при оценке по шкалам или при оценке IQ коэффициента полученного по WISC, или по нейропсихологическому тестированию детей с ВЭ, не вызванной какими-либо повреждениями. У большей части этих детей не было измеримых когнитивных нарушений. Однако стоит заметить, что у 11 из 27 детей были проблемы с обучаемостью, вне зависимости от латеральности эпилептических очагов. Данные находки свидетельствуют о том, что даже при идиопатической ВЭ есть риск нарушения обучаемости и умственной деятельности.

Нарушение памяти является самым заметным симптомом ВЭ у взрослых  (Helmstaedter в этой же книге; Helmstaedter, 2004; Helmstaedter и Elger, 2000; Milner, 1972) и у детей (Elger et al., 1997; [arnbaque, 2001; [arnbaque et al., 1993). Исследования на детях выявили дефицит рабочей, вербальной и визуально-пространственной памяти (Beardsworth и Zaidel, 1994; Cohen, 1992; [ambaque, 2001; [ambaque et al., 1993; Hernandez et al., 2003). Данные проблемы могут обостряться при применении некоторых антиконвульсивных препаратов, в особенности, фенобарбитала и фенитоина (Thompson и Trimble, 1982).

Несмотря на то, что нарушение памяти является наиболее характерным симптомом ВЭ,  этот вид нарушения проявляется и при других видах эпилепсии. Исследования, проведённые на смешанной выборке, многократно фиксировали дефицит памяти при разнообразных эпилептических расстройствах (McCarthy, 1995; [arnbaque et al., 2001). При сравнении детей с различными видами эпилепсии по результатам теста на память  (the BEM-144) Jambaque et al. (1993) обнаружил, что у всех детей, за исключением страдающих идиопитической генерализированной эпилепсией, были проблемы с запоминанием и вспоминанием. Отложенная вербальная память была поражена больше всего. Отложенное вспоминание истории было также нарушено согласно обследованию детей-эпилептиков, проведённому Smith et al. (2002). Однако имеются свидетельства, что подгруппы могут отличаться по наиболее поражённому типу памяти. Например, McCarthy (1995) заключил, что у детей с абсансами есть более выраженная тенденция к бОльшим проблемам с заданиями на визуальную и вербальную память, чем у детей со сложными парциальными или тонико-клоническими припадками.

В одном из более недавних исследований мы сравнивали результаты тестирования детей с ВЭ, эпилепсией лобной доли (ЭЛД) и генерализированными абсансами (ГА) по результатам целого ряда тестов на внимание и память (Hernandez et al., 2003), включая тест на аудирование,  CVL T и сложную фигуру Рей-Остеррита.  У всех детей был коэффициент IQ выше 90, и ни один не ожидал резективного хирургического вмешательства. Согласуясь с более ранними исследованиями, данное выявляет то, что у всех детей с эпилепсией были нарушения при выполнении тестов на память по сравнению со здоровыми контрольными участниками исследования. В целом, дети с ЭЛД выполняли задания хуже, чем дети с ВЭ, а последние – хуже, чем дети с ГА. Однако были качественные различия между группами: дети  ЭЛД были склонны к нарушениям внимания и испытывали проблемы с организацией материала, подлежащего заучиванию, дети с ВЭ испытывали бОльшие проблемы с вспоминанием. Это было особенно ясно во время теста Рея (сложная фигура) (см. рис. 1). Дети из всех трёх групп испытывали непреходящие проблемы с концентрацией внимания и рабочей памятью при аудировании, что заставляет предположить, что, по крайней мере, в некоторой степени за проблемы с памятью, наблюдаемые у детей с эпилепсией, могут быть ответственны проблемы со вниманием, препятствующие нормальному запоминанию информации (рис. 1).

В рамках данных рассуждений мы провели предварительное исследованное на восьми пациентах с лёгкой атрофией гиппокампа (правой или левой) (Gallagher et al., в процессе подготовки). Как и предполагалось, избирательные нарушения при выполнении тестов (вербальные\невербальные) по Детской шкале оценки памяти (Children's Memory Scale) сопровождались дефицитом аудиального и визуального внимание. Данное заключение согласуется с предыдущим исследованием, в котором было зафиксировано то, что проблемы со вниманием, установленные стандартизированными тестами, были единственными переменными величинами, несущими ответственность за повседневные проблемы с памятью, замеченные родителями детей с трудноизлечимой эпилепсией (Kadis et al., 2004).


Рисунок 1. Воспроизведено из Hernandez et al. (2003) по разрешению Elsevier.

Можно предположить, что латерализованные проблемы с памятью легче проявляются у пациентов, претерпевших операцию в связи с трудноизлечимыми припадками (например, Hemstaedter, 2004; Lassonde et al., 2000), чем у пациентов, операции не подвергавшихся (Delaney et al., 1980; Elger et al., 1997, Smith et al., 2002). Данные проблемы могут быть связаны с подспудной патологией, которой чаще всего является склероз гиппокампа, и с добавочным эффектом кортикальной резекции (e.g., Helmstaedter, 2004). Сравнение между прооперированными и неоперированными пациентами пролило некоторый свет на вклад патологии в латерализованную дисфункцию памяти у детей с трудноизлечимыми припадками (Smith et al., 2002). Результаты выявили высокую степень общих видов когнитивного дефицита между двумя группами; при этом отсроченная вербальная память (вспоминание истории) была единственным оцениваемым аспектом, по которому были установлены межгрупповые различия. Нарушения были более выражены в группе прооперированных пациентов, вне зависимости от латерализации эпилептогенной аномалии.  У большинства детей были трудноизлечимые припадки, происходящие из височной доли.  С этими фактами согласуются и результаты исследований с помощью объёмной МРТ, которые показали прямую связь между вербальной памятью и билатеральным объёмом гиппокампа (Reminger et aL, 2004). Объём как правого, так и левого гиппокампа коррелировал с вербальной памятью, но не было установлено никакой взаимосвязи между объёмом гиппокампа и невербальными функциями памяти.

Последние работы заставляют предположить что функциональная асимметрия лево\право может быть довольно тонкой и скорее качественной, чем количественной, по крайней мере, в том, что касается визуальной памяти. Например, при применении метода анализа ошибок качества по сложной фигуре Рей-Остеррита, Loring et aL (1988), Piquet et aL (1994) отметили, что в то время, как пациенты с левосторонней и правосторонней латерализацией очагов показывали в общем сравнимые общие результаты по заданию на вспоминание, пациенты с правосторонними очагами совершали гораздо больше ошибок. В том же русле, значительно более продолжительное время выполнения заданий в группе с правой ВЭ было единственным проявлением типичной асимметрии лево\право у пациентов, тестированных Baxendale et aL (1998) на пространственную память. Наконец, как указывает Helmstaedter et aL (1995), такие факторы как атипичная латерализация, половые различия и сложность задания могут спутывать латеральное влияние.

Языковая дисфункция является другой характерной чертой ВЭ  (см. также Jansky et aL в этой же книге). Дети имеют тенденцию к более сильным нарушениям, чем взрослые. Это может объясняться развитием атипичной языковой репрезентации, вызванной частичным или полным переносом языковых функций в недоминантное полушарие в случае раннего поражения левого полушария. (Duchowny et aL, 1996; Saltzman-Benaiah et aL, 2003). Saltzman- Banai et aL (2003) обследовали выборку детей с эпилепсией  и обнаружили, что аномальная речевая латерализация варьировалась в зависимости от возраста начала заболевания и местоположения эпилептического очага. Интересно то, что атипичная языковая латерализация более частотна при экстрависочной эпилепсии. В том, что касается возраста начала заболевания, исследование подтвердило 5-летний возраст, как критическую точку, по достижении которой вероятность атипичного языкового развития снижается. Однако [anszky et aL (2003) обнаружил, что сравнительно значительная (вплоть до 25%) пациентов, у которых мезиальная ВЭ началась в позднем детском возрасте, выявляли атипичную (биполушарную или правополушарную) языковую латерализацию. Данные находки предоставляют дополнительные данные для понимания того факта, что мезиальный склероз предшествует клиническим проявлениям ВЭ.  Они также могут давать почву для предположения, что вмешательство патологического процесса в нормальное развитие может пролонгировать «окно», в течение которого может произойти языковая реорганизация.

Несмотря на то, что интериктальное пропадание речи может иногда присутствовать (jambaque, 2001), различные виды афазии редки. Единственным исключением является синдром Ландау-Клеффнера (например, Van Houte, 2001), вид приобретённой слуховой афазии, имеющей место в сопряжении с мультиочаговой активностью в виде пикообразных волн, доминирующей в левой височной зоне. Возраст начала варьируется – 1-8 лет; возраст, совпадающий с периодом ускоренного церебрального развития. Несмотря на то, что припадки происходят нечасто, когнитивные последствия тяжелы и могут быть постоянными (Beaumanoir, 1992). Рецептивная речь поражается в первую очередь. Может показаться, что ребёнок глухой. Экспрессивная речь ухудшается во вторую очередь.

Более частыми нарушениями при ВЭ являются плохой лексический запас, трудности с подбором слов и аномия  (jambaque, 2001; Silvia et al., 2003). Имеются указания на то, что эти языковые проблемы могут быть в некоторой степени ответственными за дефицит вербальной памяти и неспособность к запоминанию, связанные с припадками, происходящими из левой височной доли (Hermann et al., 1988). На самом деле, несмотря на то, что проблемы с обучаемостью в высшей степени представлены у детей с эпилепсией по сравнению с детьми с хроническими заболеваниями иного, не неврологического плана, имеются свидетельства того, что чтение и орфография более поражены у детей с ВЭ (например, Seidenberg, 1989; Stores и Hart, 1991). У детей с эпилепсией имеется приблизительно годовая задержка по чтению. Более того, у детей с лево-очаговой латерализацией имеется тенденция к худшим результатам по тесту на чтение, чем у детей с право-очаговой латерализацией  (Kasteleijn-Nolst Trenite et al., 1990; Stores и Hart, 1991). Это неудивительно, принимая во внимания то, что левая височная доля специализируется на анализе речевых звуков. Функциональные МРТ-исследования на здоровых людях выявили активацию верхней височной и нижней лобной извилин (Pugh et al., 1996). У людей с дислексией, напротив, наблюдается пониженная активность левой височной коры, сопровождаемая значительной гиперактивностью левой нижней лобной коры во время фонологической обработки информации (Shaywitz et al., 2002). Более того, МРТ и аутопсия пациентов с дислексией выявили структурные аномалии в языковых зонах левой височной доли (Galaburda, 1993; Geschwind и Levitsky, 1968).

Многочисленные исследования выявили критическую роль фонологических навыков для усвоения письменной информации и наоборот, общую нехватку фонологической способности при дислексии  (например, Fletcher et al., 1994; Rack et al., 1992). Люди с нехваткой фонологической способности неспособны разделять слова  на фонемные компоненты и им приходится полагаться на визуальный способ лексической идентификации. Недавно у нас была возможность исследовать влияние ВЭ на фонологическую обработку информации и чтение на франкоговорящих близнецах правшах, одна из которых страдала осложнёнными парциальными припадками с легко локализуемым очагом в левой височной доле  (Vanasse et al., 2003). Эпилепсия была диагностирована в 8-летнем возрасте без каких-либо ускоряющих факторов. На время тестирования девочкам было 13 лет, и обе учились в одном и том же классе средней школы. В то время как ни одна из них не считалась неспособной к обучению, девочке с эпилепсией якобы приходилось учиться гораздо усерднее здоровой, чтобы успешно учиться. В особенности её оценки по французскому  сильно уступали оценкам по математике. Кроме того, тесты на чтение, проведённые в разном возрасте, указывали на устойчивую, приблизительно годовую задержку относительно нормального уровня, соответствующего возрасту на момент теста. Несмотря на то, что её коэффициент IQ в 117 укладывался в пределы нормы, он значительно уступал её сестре, получившей более высокий результат (FS: 145). Этот результат интересен сам по себе в том, что он указывает на то, что влияние эпилепсии на интеллект активно живущих детей оценить трудно. Несмотря на левую латерализацию очага, разница более чем 1 стандартного отклонения наблюдалась и в вербальном и в исполнительном  IQ, с преимуществом первого.

Оба близнеца прошли фонологические тесты с применением несуществующих слов, чтобы ограничить лексический и семантический доступ. Тесты включали в себя аудиальное различение, повторение слов, перемена мест слогов, воспроизведение и оценка интонационных контуров, а также целый ряд заданий на чтения, включая чтение вслух обычных, сложных и несуществующих слов. По сравнению со своей здоровой сестрой, у неё были выявлены нарушения по всем функциям. Более того, её чтение отставало на два года от нормального для её возраста уровня, в то время как её сестра нормальный уровень превосходила. Данные находки подчёркивают значительную роль височных долей в фонологической обработке информации.

Несмотря на то, что дефицит исполнительных функций является своего рода клеймом дисфункции лобной доли, некоторые исследования, включая наше собственное,  показали, что дети и взрослые с ВЭ могут иметь нарушения сходные, хотя и менее тяжёлые, чем нарушения при ЭЛД по ряду шкал для лобной доли. Исследуя одну и ту же выборку пациентов с ЭЛД, ВЭ и эпилепсией с генерализированными абсансами (ГА), что описано выше  (см. Hernandez et al., 2003), мы установили относительно высокую долю (38-50%) детей с ЭЛД, которые выполняли задания на измерение моторной координации, устной речи и гибкости интеллекта с результатами ниже нормы для своего возраста (Hernandez et al., 2002). Данная находка согласуется с данными других исследований. Например, Igarashi et al. (2002), обследуя группу детей с ВЭ с атрофией гиппокампа, зафиксировал результат ниже нормы по Карточному тесту университета Висконсина (Wisconsin Card Sorting Test (WCST)); данный тест направлен на оценку формирования концептов и гибкости интеллекта. Сходным образом Herrmann и Seidenberg (1995) указали на низкие результаты по WCST на выборке взрослых. Однако в отличие от результатов Igarashi et al. (2002), дефицит не зависел от наличия или отсутствия патологии гиппокампа. Авторы приписывают этот дефицит распространению «нейронального шума», связанного с эпилептогенными разрядами в медиальных височных структурах, направленных на вне-височные зоны, в особенности на лобную кору (Hermann и Seidenberg, 1995).

Приняв во внимание всё вышесказанное, можно сделать вывод о том, что ВЭ у детей влияет на те же самые структуры и функции, что и у взрослых, несмотря на то, что проявления могут не всегда соответствовать взрослым. Так как у многих взрослых с хронической ВЭ имеется история припадков, начинающаяся в детстве, данных пациентов можно считать моделью долгосрочных последствий влияния ВЭ, начавшейся в детстве.

Возраст начала припадков, возможно, является самым надёжным признаком, предсказывающим долгосрочные когнитивные последствия. Общие данные свидетельствуют, что начало эпилепсии в раннем возрасте сопряжено с более обширными и значительными когнитивными нарушениями. Тем не менее, дети с более поздним возрастом начала припадков и неосложнённой ВЭ могут нормально развиваться, несмотря на то, что у них могут быть нарушения обучаемости, которые могут приписываться менее заметным когнитивным нарушениям, связанным с подспудной патологией. На самом деле, не так давно интерес вновь был обращён на исследование так называемой «лёгкой» идиопатической эпилепсии (Metz- Lutz et al., 1999). В данных исследованиях были установлены несколько типов когнитивного и поведенческого дефицита, которые могут присутствовать ещё долго после прекращения или снижения частоты припадков. Можно заключить, что термин «лёгкая» синонимом отсутствия когнитивных нарушений не является. В этом же русле дети и взрослые с ВЭ, у которых сохранён нормальный уровень интеллекта, показали более низкие результаты, чем их братья/сёстры при выполнении ряда нейропсихологических тестов. Более того, имеются свидетельства упадка интеллекта при продолжительном периоде воздействия припадков. Долгосрочным проявлением такого упадка является более низкий коэффициент IQ у взрослых с хронической ВЭ.

Среди типичных функций височной доли вербальная память и языковые функции более всего поражаются у детей. Некоторые указания дают возможность предположить, что проблемы с языком и вниманием могут быть, по крайней мере, частично, ответственными за дефицит памяти. Атипичная латерализация, в свою очередь, являющаяся частым явлением при эпилепсии, может объяснять некоторые нарушения, наблюдаемые в языковой сфере. В реальности, специфическая диссоциация лево\право при обработке вербальной и визуальной информации является менее очевидной у детей, чем у взрослых, по крайней мер, у тех, у кого был хирургически удалён очаг.  Фонологическая обработка, являющаяся важной в развитии навыков чтения, часто поражена. Структурные и физиологические аномалии, наблюдаемые в левой височной доле детей с дислексией, тщательно фиксировались; можно сделать вывод о важной роли данной области в усвоении письменного материала. Несмотря на то, что дети с ВЭ обычно не страдают дислексией, у них может быть расхождение между фактическими и ожидаемыми навыками чтения, нормальными для их возраста, что может препятствовать обучению.

С другой стороны, диффузный когнитивный дефицит, наблюдаемый как у детей,  так и у взрослых с тяжело излечимыми припадками, происходящими из лобной доли, указывает на то, что влияние продолжительного периода потенциально опасной эпилептической активности выходит за рамки функций, за которые отвечают лобные доли. Свидетельства нарушенных исполнительных функций у пациентов с ВЭ поддерживают гипотезу «болевой коры» («nociferous cortex») ссылающуюся на вредоносное влияние  припадков височной доли на экстрависочную кору (Hermann и Seiden¬berg, 1995). Инвазивные ЭЭГ процедуры показали, что лобные доли являются преимущественной целью при распространении иктальной и интериктильной эпилептогенной активности, происходящей из мезиальных височных областей  (например, Emerson et al., 1995; Lieb et al., 1991; Shulman, 2000). Более того, согласуясь с понятием экстрависочной дисфункции, Hermann и Seidenberg (2002) обнаружили снижение общего объёма коры, что коррелирует с целым рядом видов когнитивного дефицита у пациентов с ранним началом ВЭ. Сокращение объёма особенно затронуло белое вещество. Такое снижение ограничивает внутри- и меж-кортикальную интеграцию сенсорной информации, столь важной при совершении ВНД.

Наконец, несколько функций височной доли всё ещё не исследованы в контексте детской эпилепсии . Мы ссылаемся на различение «что»\«где» относительно узнавания и локализации визуальных объектов, что выполняется двумя раздельными визуальными системами. Исследования в этой области могли бы предоставить информацию о том, поражается ли какая-либо из этих систем при ВЭ.  Кроме того, нейропсихологические исследования относительно фиксации голоса и различения лиц могут оказаться полезными для исследования более высокого уровня обработки визуальной и аудиальной информации у пациентов с ВЭ (см. Laurent et al. в этой же книге).

Aldenkamp AP. Cognitive side effects of antiepileptic drugs. In: [ambaque I, Lassonde M, Dulac 0, eds. Neuropsychology of childhood epilepsy. New York: KluverAcademic/Plenum Publishers, 2001: 257-67.
Aldenkamp AP, De Krom M, Reijs R. Newer antiepileptic drugs and cognitive issues. Epilepsia 2003; 44 (suppl d ): 21-29.
Baxendale SA, Thompson PJ, Van Paesschen W. A test of spatial memory and its clinical utility in the pre-surgical investigation of temporal lobe epilepsy patients. Neuropsychologia 1998; 36 (7): 591-602.
Beardsworth ED, Zaidel DW. Memory for face in epileptic children before and after brain surgery. ] Clin Exp. Neuropsychol 1994; 16: 589-96.
Beaumanoir A. Landau-Kleffner syndrome. In: Roger J, Bureau M, Dravet C et al., eds. Epileptic syn¬dromes in infancy, childhood and adolescence, 2nd ed. London: JohnLibbey, 1992: 231-244.
Bjoernas H, Stabell K, Henrikesen 0, Loyning Y. The effects of refractory epilepsy on intellectual function in children and adults. A longitudinal study. Seizure 2001; 10: 250-9.
Black KC, Hynd GW. Epilepsy in the school-aged child: Cognitive-behavioral characteristics and effects on academic performance. School Psych Quart 1995; 10 (4): 345-58.
Bourgeois BFD. Antiepileptic drugs, learning, and behaviour in childhood epilepsy. Epilepsia 1998; 38: 913-21.
Brockhaus A, Elger CEo Complex seizures of temporal lobe origin in children of different age groups. Epilepsia 1995; 36: 1173-81.
Camfield PR, Gates R, Ronen G, Camfield C, Ferguson A, MacDonald GW. Comparison of cognitive ability, personality profile, and school success in epileptic children with pure right versus left temporal lobe EEG foci. Ann Neurol 1984; 15 (2): 122-6.
Cohen M. Auditory/verbal and visual/spatial memory in children with complex partial epilepsy on temporal lobe origin. Brain Cogn 1992; 20: 315-26.
Delaney RC, Rosen AJ, Mattson RH, Novelly RA. Memory function in focal epilepsy: a comparison of non-surgical, unilateral temporal lobe and frontal lobe samples. Cortex 1980; 16 (1): 103-17.
Duchowny M, Jayakar P, Harvey AS, Resnick T, Alvarez L, Dean P, Levin B. Language cortex repre¬sentation: effects of developmental versus acquired pathology. Ann Neuro11996; 40 (1): 31-8.
Elger CE, Brockhaus A, Lendt M, Kowalik A, Steidel S. Behavior and cognition in children with temporal lobe epilepsy. In: Tuxhorn I, Holthausen H, Boenigk H, eds. Paediatric epilepsy syndromes and their surgical treatment. London: John Libbey, 1997: 311-25.
Emerson RG, Turner CA, Pedley TA, Walczak TS, Forgione M. Propagation patterns of temporal spikes. Electroencephalogr Clin Neurophysiol1995; 94 (5): 338-48.
Engel J. Surgery for seizures. New EnglJ Med 1996; 334: 647-52.
Engel J. Surgical treatment of the epilepsies. 2nd edition. New York: Raven Press, 1993.
Farwell JR, Dodrill CB, Batzel L W. Neuropsychological abilities of children with epilepsy. Epilepsia 1985; 26: 395-400.
Fletcher JM, Shaywitz SE, Shankweiler DP, Katzl., Lieverman IY, Steubing KK, et al. Cognitive profiles . of reading disabilities. ] Ed Psychol 1994; 86: 6- 23.
Gadian DG, Isaacs EB, Cross JH, Connelly A, Jackson GD, King MD, Neville BG, Vargha-Khadem F. Lateralization of brain function in childhood revealed by magnetic resonance spectroscopy. Neurology 1996; 46 (4): 974-7.
Galaburda AM. Neuroanatomic basis of developmental dyslexia. Neurol Clin 1993; 11 (1): 161-73. Gallagher A, Carmant L, Sauerwein HC, Lassonde M. Material-specific short-term memory deficits in children with unilateral hippocampal atrophy. In preparation.
Geshwind N, Levitsky W. Human brain: left-right asymmetries in temporal speech region. Science 1968; 161 (837): 186-7.
Igarashi K, Oguni H, Osawa M, Awaya Y, Kato M, Mimura M. Wisconsin card sorting test in children with temporal lobe epilepsy. Brain Dev 2002; 24 (3): 174-8.
Igarashi K, Oguni H, Osawa M, Awaya Y, Kato M, Mimura M. Wisconsin card sorting test in children with temporal lobe epilepsy. Brain Dev 2002; 24 (3): 174-8.
Helmstaedter e. Neuropsychological aspects of epilepsy surgery. Epilepsy Behav 2004; 5 (suppl l ):
S45-55.
Helmstaedter C, Elger CEo Behavioral markers for self- and other-attribution of memory: a study in patients with temporal lobe epilepsy and healthy volunteers. Epilepsy Res 2000; 41 (3): 235-43.
Helmstaedter C, Pohl C, Elger CEo Relations between verbal and nonverbal memory performance: evidence of confounding effects particularly in patients with right temporal lobe epilepsy. Cortex 1995; 31 (2): 345-55.
Hermann B, Seidenberg M. Neuropsychology and temporal lobe epilepsy. CNS Speetr 2002; 7 (5): 343-8.
Hermann B, Seidenberg M. Executive system dysfunction in temporal lobe epilepsy: effects of nociferous cortex versus hippocampal pathology. ] Clin Exp Neuropsychol1995; 6: 809-19.
Hermann BP, Wyler AR, Steenman H, Richey ET. The interrelationship between language function and verbal learning/memory performance in patients with complex partial seizures. Cortex 1988; 24 (2): 245-53.
Hernandez MT Sauerwein HC, [ambaque I, de Guise E, Lussier F, Lortie A, Dulac 0, Lassonde M. Attention, memory, and behavioral adjustment in children with frontal lobe epilepsy. Epilepsy Behav 2003; 4: 524-35.
Hernandez MT Sauerwein HC, [ambaque I, de Guise E, Lussier F, Lortie A, Dulac 0, Lassonde M. Deficits in executive functions and motor coordination in children with frontal lobe epilepsy. Neuro¬psychologia 2002; 40: 384-400.
[arnbaque 1. Neuropsychology of temporal lobe epilepsy in children. In: [arnbaque I, Lassonde M, Dulac 0, eds. Neuropsychology of childhood epilepsy. New York: Kluver Academic/Plenum Publishers, 2001: 97-102.
[ambaque I, Dellatolas G, Dulac 0, Ponsot G, Signoret JL. Verbal and visual memory impairment in children with epilepsy. Neurpsychologia 1993; 31: 1321-37.
[anszky J, Rasonyi G, Clemens Z, Schulz R, Hoppe M, Barsi P, Fogarasi A, Halasz P, Ebner A. Clinical differences in patients with unilateral hippocampal sclerosis and unitemporal or bitemporal epileptiform discharges. Seizure 2003; 12 (8): 550-4.
Kadis DS, Stollstorff M, Elliott I, Lach L, Smith ML. Cognitive and psychological predictors of everyday memory in children with intractable epilepsy. Epilepsy Behav 2004; 5 (1): 37-43.
Kasteleijn-Nolst Trenite DG, Smit AM, Vel is DN, Willemse J, van Emde Boas W. On-line detection of transient neuropsychological disturbances during EEG discharges in children with epilepsy. Dev Med Child Neuro11990; 32 (1): 46-50.
Lassonde, M, Sauerwein He. [arnbaque I, Smith ML, Helmstaedter e. Neuropsychology of childhood epilepsy: pre- and postsurgical assessment. Epileptic Disord 2000; 2 (1): 3-13.
Lieb JP, Dasheiff RM, Engel J Jr. Role of the frontal lobes in the propagation of mesial temporal lobe seizures. Epilepsia 1991; 32 (6): 822-37.
Loring DW, Lee GP, Meador KJ. Revising the Rey-Osterrieth: rating right hemisphere recall. Arch Clin Neuropsychol 1988; 3 (3): 239-47
McCarthy AM. Memory, attention, and school problems in children with seizure disorders. Dev Neu¬ropsychol 1995; 1/1: 71-86.
Metz-Lutz MN, Kleizt C, De Saint Martin A, Massa F, Hirsch E. Marescaux e. Cognitive development in benign focal epilepsies of childhood. Dev Neurosci 1999; 21: 182-90.
Milner B. Disorders of learning and memory after temporal lobe lesions in man. Clin Neurosurg 1972; 19: 421-46.
Nolan, MA, Redoblado MA, Lah S, Sabaz M, Lawson JA, Cunningham AM, et al. Intellingec in childhood epilepsy syndromes. Epilepsy Res 2003; 53: 139-50.
Pacual-Castroviejo I, Garcia Blazquez M, Guitierre Molina M, Carcelle F, Lopez Martin V. 24-year preoperative evolution of a temporal astrocytoma. Childs Nerv Syst 1996; 12: 417-20.
Piguet 0, Saling MM, O'Shea MF, Berkovic SF, Bladin PF. Rey figure distortions reflect nonverbal recall differences between right and left foci in unilateral temporal lobe epilepsy. Arch Clin Neuropsychol 1994; 9 (5): 451-60.
Pugh KR, Shaywitz BA, Shaywitz SE, Constable RT, Skudlarski P, Fulbright RK. Bronen RA, Shank¬weiler DP, Katz L, Fletcher JM, Gore JC Cerebral organization of component processes in reading. Brain 1996; 119 (4): 1221-38.
Rack JP, Snowling MI, Olson RK. The non-work reading deficit in developmental dyslexia. A review. Read Res Quart 1992; 27 (1): 29-53.
Reminger SL, Kaszniak A W, Labiner OM, Litrell LD, David, BT, Ryan I, Herring AM, Kaemingk KL. Bilateral hippocampal volume predicts verbal memory function in temporal lobe epilepsy. Epilepsy Behav 2004; 5 (5): 687-95.
Roeshl-Heil A Bledowski C, Elger CE, Heils A, Helmstaedter C Neuropsychological functioning among 32 patients with temporal lobe epilepsy and their discordant siblings. Epilepsia 2003; 43 (suppl 7): 185-6.
Saltzman- Benaiah J, Scott K, Smith ML. Factors associated with atypical speech representation in children with intractable epilepsy. Neuropsychologia 2003; 41 (14): 1967-74.
Schoenfield J. Seidenberg M, Woodard A, Hecox K, Ingle C, Mack K, Hermann B. Neuropsychological and behavior status of children with complex partial seizures Dev Med Child Neuro11999; 41: 724-3l.
Seidenberg M. Academic achievement and school performance of children with epilepsy. In: Hermann BP, Seidenberg M, eds. Childhood epilepsies: Neuropschological, psychosocial and intervention aspects. New York: John Wiley & Sons, 1989: 105-18.
Shaywitz BA, Shaywitz SE, Pugh KR, Mencl WE, Fulbright RK, Skudlarski P, Constable RT, Marchione KE, Fletcher JM, Lyon GR, Gore JC Disruption of posterior brain systems for reading in children with developmental dyslexia. Bioi Psychiatry 2002; 52 (2): 101-10.
Shulman MB. The frontal lobes, epilepsy, and behavior. Epilepsy Behav 2000; 1 (6): 384-95.
Silvia 0, Silvia 0, Patricia S, Damian C, Brenda G, Walter S, Luciana D, Estela C, Patricia S, Silvia K. Mesial temporal lobe epilepsy and hippocampal sclerosis: cognitive function assessment in Hispanic patients. Epilepsy Behav 2003; 4 (6): 717-22-
Smith ML, Elliott 1M, Lach L. Cognitive skills in children with intractable epilepsy: Comparison of surgical and nonsurgical candidates. Epilepsia 2002; 43/6: 631-7.
Stores G, Hart JA. Reading skills in children with generalized or focal epilepsy attending ordinary school. Dev Med Child NeuroI1976; 18: 705-16.
Thompson PJ, Trimble MR. Anticonvulsant drugs and cognitive functions. Epilepsia 1982; 23 (5): 531-44.
Vanasse CM, Beland R, [arnbaque I, Lavoie K, Lassonde M. Impact of temporal lobe epilepsy on phonological processing and reading: A case study of identical twins. Neurocase 2003; 9: 515-22.
Van Houte A. Aphasia and auditory agnosia in children with Landau-Kleffner Syndrome. In: [arnbaque I, Lassonde M, Dulac 0, eds. Neuropsychology of childhood epilepsy. New York: KluverAcademic/Plenum Publishers, 2001: 191-8.